Remembering speechlessly we seek the great forgotten language, the lost lane-end into heaven, a stone, a leaf, an unfound door.
Скетчи 7-9.
Да-да, я знаю, я всегда все запарываю и вообще медленно пишу, но я искренне надеюсь, что, когда я это закончу, хоть кому-нибудь все же фанфик понравится. В качестве оправдания могу сказать, что скетч 9 вообще получился длинным.
Скетчи 1-3.
Скетчи 4-6
Sketch 7. Theodore Remus Lupin. Year 2023, third Wednesday of February.Sketch 7. Theodore Remus Lupin. Year 2023, third Wednesday of February.
Тедди лежал на кровати, свернувшись в эмбрионоподобный комок. Виктуар, сидевшая рядом, тяжело вздохнула:
- Тед, пожалуйста, ты мне сердце рвешь... - она робко погладила почти-брата по плечу. - Ну с тобой же такое случалось, ты же взрослый...
- Я не взрослый, - буркнул Тедди. - И так подло меня еще никто не бросал.
- Разве никто?
- С унижением – нет! - рявкнул Люпин и завернулся в фамильный плед Андромеды с тартаном семьи Блэк так, что видно стало только его сиреневую макушку. Вскоре, впрочем, из пледа вновь раздался его остервенелый шепот. - Сволочь, ублюдок, урод... выбью ему все зубы, как только встречу...
- Тед, но ты же мне сам рассказывал, что вы догово...
- Вик, заткнись! - раскрасневшийся Тедди выглянул из кокона и посмотрел на подругу очень зло. - Я сам могу справиться! Иди домой!
- Не пойду, - хмыкнула Вик. - Я от семьи делегирована показывать тебе, что ты все еще ее член. Так что успокойся, и пошли кофе пить, - она потянула Теда за руку. - К тому же, дядя Джордж сказал, что хочет перед тобой извиниться.
В следующую секунду тартан на пледе Блэков изрядно измялся. Виной тому было резкое движение сумасбродного наследника Теда, который скинул плед с кровати и посмотрел на Виктуар немножечко – совсем чуточку – ошарашенно:
- Чего?..
- Того. Они все уже смирились, Тед. И нам тебя не хватает.
Парень покрутил головой туда-сюда, сбрасывая остатки депрессивного настроя. Новость и впрямь была очень неожиданной, и Виктуар ее преподнесла, по своему обыкновению, очень прямолинейно. Надо сказать, что дядя Джордж и извинения были для Теда концептами в корне различными, даже, он бы сказал, противоречащими друг другу – сколько он себя помнил, самому рыжему и самому наглому из всех Уизли всегда больше нравилось издеваться над его радужно переливающимися волосами, нежели даже хвалить его за что-то. Пусть он никогда и не подтрунивал очень жестоко, но извинения... Нет, мир Тедди Люпина рушился слишком стремительно. Того и гляди, он сейчас с Вик начнет обниматься на радостях.
- Вик, ты же не шутишь?
- Да не шучу я! Он мне так и сказал, что хочет из-ви-нить-ся, - уверенно проговорила Вик, для большей убедительности тряся светлой челкой. С сомнением поглядев на нее и на зазеленевшие пряди своей челки, Тед вздохнул и еще раз взвесил все "за" и "против" возвращения в крестно-отчий дом. Выводы были неутешительными для его гордости: возвращаться было надо. Отчасти из-за того, что хотелось уже просто поговорить даже с Гарри, таким теплым, заботливым, спокойным и располагающим к себе – настоящим крестным, а отчасти...
Да, даже Виктуар он не рассказал всей правды о том, как его кинул последний ухажер. Пресловутый Актеон, что прежде так манил его своей глянцевой внешностью и обаянием, оказался тем еще подлецом и ублюдком, и, когда Тед и его задница ему надоели, холеный и обласканный начальством блондин предпочел просто устроить клерку обструкцию, а затем и вытурить его с работы – как он выразился в своей сухой записке, присланной, опять же, с крайне ухоженным филином, "чтобы больше не путался под ногами". Да еще и дату выбрал, подлец такой, ровно 14...
В общем-то, рассказывать о подобном фиаско Тедди и не требовалось – гордость и так была ущемлена, - но вот вопрос с потерянной работой нужно было как-то решать. Хотя бы материально – перехватить у крестного несколько галеонов было для него не то чтобы обычным, но не столь постыдным делом, как просить рекомендацию в департамент Министерства. Сейчас же Теду еще и неожиданно подфартило: раз дядюшка Джордж собирался перед ним, по словам Вик, из-ви-нить-ся, то, может быть, у него бы нашлась вакансия какого-нибудь младшего секретаря в самом захудалом магазинчике сети? От безысходности Тед был готов забыть о своем профильном образовании юриста и о долгой и успешной – до Актеона – работе в регулировании воздушного движения. Да, определенно, с дядюшкой Джо стоило переговорить.
Решительно тряхнув полосатой зелено-фиолетовой челкой, он поднялся:
- Хорошо. Идем, - он взял девушку за руку. - А то не успеем увидеть полет свиней.
Intermission: Theodore Remus Lupin and Scorpius Hyperion Malfoy. Year 2023, Scorpie's 16th Birthday.Intermission: Theodore Remus Lupin and Scorpius Hyperion Malfoy. Year 2023, Scorpie's 16th Birthday.
Тедди смотрит на коробку в своей руке и колеблется. Ему свойственно быть неуверенным, но в этот раз все как-то серьезно: такой "подарок" ему дарить никогда не приходилось. И слава Мерлину, если больше не придется.
Он кладет коробку под кровать и молча выходит из спальни пятикурсника Скорпиуса Малфоя. Тедди знает, что Малфой - его троюродный кузен, и от этого ему еще более тошно. Утянувший у крестного мантию-невидимку на пару дней, он прячется под лестницей и ждет. Да, как он и ожидал - тихий вскрик, словно ощутимая волна паники и стыда, звук разбиваемого стекла...
Тедди плюет на безопасность и несется в спальню, открывает дверь.
У Скорпиуса - красивые руки. Были. Сейчас они залиты кровью, а на левой ладони - волдырь от ожога.
Тедди плевать, он опускается на колени и берет в руки ладонь, бережно произносит заклинание и отрывает полосу от своей рубашки под мантией, заматывая руки Скорпи.
- К-к-кто ты? - заикаясь, спрашивает Малфой ту страшную пустоту.
Тедди отходит назад, унося еще одним заклинанием осколки издевательской секс-игрушки. Он только обещает:
- Мы познакомимся ближе. Но при лучших обстоятельствах.
Sketch 8. Scorpius Hyperion Malfoy. Year 2024, eve of Scorpie's 17th birthday.Sketch 8. Scorpius Hyperion Malfoy. Year 2024, eve of Scorpie's 17th birthday.
В этом году Скорпи сидит на кровати и смотрит на свое отражение в красивом обрамленном зеркале – подарке от мамы, который та вручила ему нарочно заранее, в воскресенье, чтобы сын мог успеть наиграться с подарком до начала учебной недели. Зеркало на самом деле зачаровано – оно может показать тебе не только то, как ты выглядишь сейчас, но еще и то, что делает человек, на которого наложены Чары. Как правило, такие покупают молодые мамы, которым нужно следить за маленькими детьми (у таких, как правило, связь зеркал односторонняя), или безнадежные романтики, которые никак не могут надышаться своими возлюбленными и наблюдают за ними (у этих, естественно, зеркала двойные). Для Скорпи, впрочем, мама придумала кое-что другое – его зеркало может демонстрировать сразу нескольких людей, и все они – профессора Магических Университетов по всему миру. У Скорпиуса Гипериона Малфоя очень неплохие шансы попасть в любое из этих учебных заведений, причем на это даже не влияет его фамилия – все больше его собственные успехи в учебе, отличные познания в собственно методологии изысканий и практической работы, ну и, конечно, желание побыть студентом и оттянуть вхождение в свою взрослую жизнь еще ненадолго (“Поверь мне, мальчик мой, одно лишь желание что-либо не делать зачастую может сдвинуть горы подальше от места, где это сделать необходимо”, сказал ему как-то раз Люциус, и тогда мальчик поразился мудрости деда в который раз в жизни).
Подарок мамин был замечательным – настроив зеркало на показ во время перерывов в занятиях в Хогвартсе и еще по вечерам, когда шли занятия в Университете Восточной Европы, Скорпи успешно опробовал зеркало в первый же день и даже не забыл достать его из сумки во время перерыва, таким образом просмотрев крайне информативную – но и сложную – лекцию по Арифмантическому Анализу. Двойную же пользу от того, что такая связь с внешним миром была увлекательной и полезной для его будущей карьеры, он оценил за ужином, когда его, по-прежнему упрямо сидящего не у самого края стола, попытались спихнуть какие-то довольно нахальные первокурсники. Скорпи, репутация которого на факультете продолжала страдать – в основном из-за ненавистных ему игр с довольно опытно разыгранным подхалимажем вначале, списыванием домашних в середине и прилюдным унижением в конце, а также из-за извечно ставящих ему палки во все возможные колеса Поттеров-Уизли – даже не задумался о том, что делает, когда одним коротким заклинанием отогнал надоедливых (как ему показалось) “мух” и свалил их на пол вместо себя. Машинальность действия объяснялась просто – в этот момент Скорпиус Гиперион был крайне занят осмыслением концепта волнообразного движения кончика палочки при вербализации сложных Чар путем сложения основ из разных языков, например, греческого и латыни. Профессор вел занятие именно на такой смеси языков, и даже несмотря на то, что латынь Скорпи давалась легко, а греческий ему настоятельно когда-то посоветовал выучить Драко, лекция все равно понималась с большим трудом. Собственно, именно из-за этого к нему, кажется, и начали приставать – он, поглощенный перенаправленным в уши звуковым сопровождением лекции (спасибо чарам Астории), казался слишком спокойным и уравновешенным. Да и был он таким, на самом-то деле – очнулся ведь только тогда, когда префект школы подошел разобраться, в чем причина шума.
Кажется, этот год обещал быть удачным: Скорпиусу не назначили отработки за эту его выходку, хотя первокурсников тоже не стали ругать, сочтя это слишком мелким событием. Правда, старший брат одного из них, заносчивый ловец слизеринской квиддичной команды, все же шепнул Скорпи откровенно оскорбительную угрозу, выходя из-за стола: “Ну только попадись в душевых, Малфой, болеть задница будет долго. Или ты этого и дожидаешься, м, подстилочка?”
А Скорпиус только вздохнул: ему еще предстояло завтра, зажмурившись, открывать очередную коробку в куче семейных. Одна из них просто обязана была быть той, неправильной, и в этом году, как он чувствовал, страшная пустота не должна была внезапно обретать теплоты в голосе и немного интригующих ноток. У пустоты не должно было быть яркой фиолетовой пряди волос, внезапно мелькнувшей в воздухе. И, как подозревал он по запаху пороха, исходившего от младшего Поттера, пустота в этом году должна была быть очень горячей, но далеко не в том смысле, в каком он бы хотел: пахнущих мускусом обрывков рубашек ему больше не достанется, да и не хотелось ему рубашек уже.
Именно поэтому, пожалуй, угрозу уязвленного ловца он не воспринял всерьез. И как же он ошибался...
Sketch 9. Theodore Remus Lupin and Scorpius Hyperion Malfoy. Year 2024, midnight of Scorpie's 17th birthday.Sketch 9. Theodore Remus Lupin and Scorpius Hyperion Malfoy. Year 2024, midnight of Scorpie's 17th birthday.
“Трансгрессировал без лицензии в Лондон, едва только добравшись до края купола над замком. Купил выпивки и нещадно надрался Огневиски в маленькой забегаловке “Полосатый тритон”. Содрал с себя слизеринский галстук, рубашку и едва не снял штаны, исполняя похабный стриптиз на столе”, - примерно так Скорпи хотел бы видеть запись в своем дневнике за этот день. День, когда ему подарили такой подарок, не должен был начинаться иначе, этот его совершеннолетний день обязан был быть именно таким, соответствующим чуть более раннему подарку от Поттер-Уизли, чем следовало бы...
К сожалению, не все желания Скорпиуса Гипериона сбывались. Вернее даже было бы сказать, что не сбывались почти никакие, но надо отдать должное Драко и Астории – слово “почти” в этом все же занимало свое почетное место. Наверное, именно из-за этого “почти” Скорпиус позволил себе нарушить правила школы и воспользоваться камином в Комнате для Гостей, чтобы добраться до Лондона. Вывалившись в какой-то забегаловке – это уже потом он узнал, что грязное, заплеванное местечко, где пахнет прокисшей рыбой и плохим усладэлем, называется “Полосатый тритон”, а полоски на вывеске в форме этого самого земноводного на самом деле просто полоски для ловли мух, - Скорпи стремглав помчался из ужасного места долой, а оказавшись на улице, внезапно понял, что школьника в хогвартской форме на Диагон-аллее узнает всякий. Тут же сдернув слизеринский галстук и сунув его в карман впопыхах натянутых брюк, он с удивлением вынул оттуда же обрывок какой-то ткани – им оказался лоскут, который дала пустота. Из уже порядком заплаканных глаз Скорпи выкатилась еще одна слезинка: возможно, тот, кто скрывался под невидимой защитой, смог бы защитить его сегодня? Ведь не говорят же так тепло с незнакомцами просто так?
К горлу вновь подбирался противный комок, и нужно было быстрее уходить из неблагополучного района ближе куда-нибудь к нормальным заведениям типа Фортескью. Деньги у Скорпи были всегда, но то, что было заполночь, а он только-только формально стал совершеннолетним, не прибавляло ему оптимизма. Раздосадованный, он побрел по улице медленнее, чем намеревался сначала, пытаясь не привлекать внимания и закатывая по пути рукава своей рубашки. А затем его осенила идея.
Взяв давешний лоскут в руки, он затянул его зубами на своем плече, придавая ткани неряшливый мятый вид и даже брызгая на нее неизвестным ему напитком из оставленного кем-то на обочине стакана. Рана получилась весьма правдоподобной, и теперь придумать легенду не составило труда, а посему появиться в “Дырявом котле” он мог совершенно спокойно – вот только туда его не очень-то и тянуло. В задумчивости Скорпи прислонился к стене дома, позволяя толпе (даже ночью посреди недели Диагон-аллея шумела и искрилась огнями над сновавшими туда-сюда группами людей) обтекать себя плавно и неспешно. Он скользил взглядом по проходившим мимо молодым ведьмочкам, вероятно, решившим провести вечер в кофейне и теперь возвращавшимся домой; по парочкам, гулявшим на свидании и увлеченно обсуждавшим что-то друг с другом; по чем-то похожим на них парням, что не стеснялись держаться за руки, но явно бывшим просто друзьями – хоть и геями, это внутренний радар Скорпи определял на раз. Он немного разочарованно сжимал свое плечо согласно легенде, но никто так и не подходил и не спрашивал, что юный блондин делает так поздно ночью на аллее, почему у него перевязана рука, или почему он выглядит заплаканным.
А потом он увидел фиолетовую прядь точь-в-точь такого же оттенка, что и в прошлом году. Прядь принадлежала рослому парню, который направлялся в его сторону с озабоченным видом. Ему же принадлежал и голос. Тот самый.
- Что-то случилось?
Тед изо всех сил старался казаться равнодушным. Он отлично помнил этого парня – Скорпиуса Гипериона Малфоя. Того самого, которого он не хотел разыгрывать, которого он разыграл так хреново, так что семья так и не простила ему малодушия по отношения “к неприятелю”. Того самого, в которого Тед – прямо скажем – влюбился еще тогда, когда перевязывал рану на руке. Он не знал, помнил ли Скорпиус тот случай, был ли он сейчас настроен враждебно против всех членов клана Поттеров, и что вообще Скорпиус – все еще студент, по расчетам Тедди, - делал сейчас на Диагон-аллее, но он знал, что беспокоиться о парне он беспокоился очень сильно.
- Ничего, - хрипло и почему-то жалобно ответил Скорпи. - С рукой – ничего.
Он не был идиотом и знал, кто перед ним. В смысле, он знал теперь, что пустота под невидимкой выглядела не просто привлекательно, а маняще, что парень этот точно-преточно был в нем заинтересован (а как бы он иначе узрел Скорпи в толпе и подошел?), что Скорпи отчаянно хотелось повиснуть на шее у этого парня и поплакать ему в плечо, просто потому что он вообще первый во время хогвартской жизни проявил хоть какое-то уважение к личному пространству Скорпи.
- А с чем случилось? - непонимающе уставился на него парень и почему-то дернул за узелок на повязке. Тот развязался и обнажил белоснежную рубашку, а незнакомец поймал лоскут и почему-то уставился на ткань, как баран на новые ворота, поспешно уточняя. - Это я понимаю, что с рукой ничего, в смысле, теперь.
Скорпи неожиданно хихикнул: у незнакомца были явные проблемы с речью. Правда, смех получился нервным, и он поспешил отвести взгляд. Уточнение последовало и с его стороны тоже:
- Это твое, кстати, - замялся он. - Только я не знаю, кто ты.
Тед растерялся. Представиться – значило потерять инкогнито, не сказать – значило уйти, ведь кому захочется общаться и сближаться с тем, чьего имени даже не знаешь... Решение, тем не менее, он принял быстро.
- Я Тед, - помолчав, он добавил. - Спасибо.
Забрав лоскут, он поднял глаза и тихо спросил:
- Хочешь пойти ко мне? Я живу в этом доме.
Он жил в этом доме. Скорпи проклял себя и свою самонадеянность: он просто здесь жил, а не был так уж в нем заинтересован, хотя и краснел сейчас очень красиво и обнадеживающе для Малфоя. Да и потом, его же пригласили войти. И плевать было на учебную неделю...
- Хочу.
Они вошли в дом вместе, потеснились даже на узкой лестнице, все три этажа шли бок о бок, почти потираясь друг о друга бедрами. Тед еще раз отметил, какие красивые у Скорпи руки, и как они идут этим старинным – к слову, очень ветхим и шатким – перилам, а Скорпиус с интересом смотрел на нежно зарозовевшие пряди волос Люпина.
Дверь в квартиру тихо отворилась, и легкий запах пыли позволил Скорпи оценить масштабы холостячества Теда. Квартира выглядела пустовато и немного “паутинно” - Скорпи приучил себя к большему уюту даже в пределах своей кровати в Хогвартсе, но не время сейчас было критиковать образ жизни парня, которого он, по сути, даже не знал.
- А зачем мы пришли? - поинтересовался он как бы невзначай.
- Не знаю. Чай попить, - растерялся Тед – интересно, а он целиком Теодор? А кто его может называть “Тедди”, как мишку? - и почему-то провел рукой по волосам, затем глядя на ладонь и, вероятно, надеясь увидеть на ней оставшийся след для определения цветовой гаммы шевелюры. Скорпи хихикнул и решил над ним сжалиться.
- Зеленые. Очень зеленые.
Тед мрачно посмотрел на него и почему-то театрально вздохнул:
- Ну вот, ты знаешь мой секрет – я зеленею, когда вру. А я сейчас вру, потому что я знаю, чем хочу заняться.
- М-м-м... и чем же? - нет, Скорпиус Гиперион не был дураком, отнюдь. И бабочек он тоже не ел и не выделял после, он вполне себе отдавал отчет в том, что два здоровых гомосексуала могут делать друг с другом в квартире, где никого, кроме них, нет. Тем более если время заполночь.
- Узнать, что они с тобой в этом году сделали.
Ан нет, вот этого Скорпи не ожидал, и посему плюхнулся на кресло, к которому Тед его словно бы исподволь подвел. Сумрачно посмотрев на собеседника, он шмыгнул носом:
- А ты откуда знаешь?
- Я... - Тед поколебался, но решил все же ответить в своей манере – то бишь прямо, наобум и абсолютно без раздумий о последствиях. - Я в прошлом году должен был тебя разыграть, но в последний момент решил передумать. Смалодушничал только и помог постфактум.
Скорпи этот парень не переставал удивлять. Сначала он изумил его тем, что ему реально, оказывается, было не все равно, к тому же он еще и дату помнил их случайного рандеву – теперь выяснялось, что у него из всех Поттер-Уизли, оказывается, еще и наличествовала совесть где-то в закромах. Определенно, к его безумно импонирующей Скорпиусу оболочке прилагались еще доброе сердце и сносный ум, и для Скорпиуса, который, вычитав очередное умное слово, сообщил как-то раз Валериусу, что он сапиосексуал, лучшей награды и быть не могло. И обижаться на всю эту историю можно было тоже потом.
- А... понятно, - лаконично кивнул Скорпи. - А в этом году они меня почти изнасиловали. Не сами, попросили одного... - он чуть поморщился, но все же тряхнул челкой, бравируя словом “почти” в своем невинном описании того, что слизеринский любитель гоняться за снитчем сделал с ним на самом деле, поймав в коридоре, выкрутив руки, прижав к стене и сдернув брюки... Скорпи сглотнул, вспоминая, как омерзительно было чувствовать чужие пальцы где-то там, слишком глубоко в интимном личном пространстве, и как он исхитрился вывернуться и все же бежать, а по пути бросая одну из юношеских еще наград от Поттеров под ноги преследователю. Самому ему отчаянно хотелось сейчас пойти в душ, но не здесь же проситься было...
За всеми этими воспоминаниями он даже не заметил, как Тед прошел к большому шкафу-комоду во всю стену (на ум Скорпи при первом взгляде на этот комод пришла ассоциация с детской книжкой про Пиппи Длинныйчулок), достал из него большое полотенце, а из барного отделения – маленькую бутылочку Огневиски, налил напиток в стакан и молча протянул Скорпиусу, лишь через минуту разрождаясь пояснением:
- Огневиски выпить, желательно залпом. Не знаю, можно тебе уже или нет, но нужно – точно. Потом берешь полотенце, идешь в ванную, молча моешься как угодно жестко и возвращаешься сюда. Я домогаться не собираюсь, поэтому полотенца вокруг бедер будет достаточно, но можешь и целиком завернуться, увеличить, надеюсь, сможешь, - он сел в соседнее кресло. - Переночуешь здесь, ладно?
А Скорпиус ошалело потряс головой.
Нет, его что, правда, поняли?..
Да-да, я знаю, я всегда все запарываю и вообще медленно пишу, но я искренне надеюсь, что, когда я это закончу, хоть кому-нибудь все же фанфик понравится. В качестве оправдания могу сказать, что скетч 9 вообще получился длинным.
Скетчи 1-3.
Скетчи 4-6
Sketch 7. Theodore Remus Lupin. Year 2023, third Wednesday of February.Sketch 7. Theodore Remus Lupin. Year 2023, third Wednesday of February.
Тедди лежал на кровати, свернувшись в эмбрионоподобный комок. Виктуар, сидевшая рядом, тяжело вздохнула:
- Тед, пожалуйста, ты мне сердце рвешь... - она робко погладила почти-брата по плечу. - Ну с тобой же такое случалось, ты же взрослый...
- Я не взрослый, - буркнул Тедди. - И так подло меня еще никто не бросал.
- Разве никто?
- С унижением – нет! - рявкнул Люпин и завернулся в фамильный плед Андромеды с тартаном семьи Блэк так, что видно стало только его сиреневую макушку. Вскоре, впрочем, из пледа вновь раздался его остервенелый шепот. - Сволочь, ублюдок, урод... выбью ему все зубы, как только встречу...
- Тед, но ты же мне сам рассказывал, что вы догово...
- Вик, заткнись! - раскрасневшийся Тедди выглянул из кокона и посмотрел на подругу очень зло. - Я сам могу справиться! Иди домой!
- Не пойду, - хмыкнула Вик. - Я от семьи делегирована показывать тебе, что ты все еще ее член. Так что успокойся, и пошли кофе пить, - она потянула Теда за руку. - К тому же, дядя Джордж сказал, что хочет перед тобой извиниться.
В следующую секунду тартан на пледе Блэков изрядно измялся. Виной тому было резкое движение сумасбродного наследника Теда, который скинул плед с кровати и посмотрел на Виктуар немножечко – совсем чуточку – ошарашенно:
- Чего?..
- Того. Они все уже смирились, Тед. И нам тебя не хватает.
Парень покрутил головой туда-сюда, сбрасывая остатки депрессивного настроя. Новость и впрямь была очень неожиданной, и Виктуар ее преподнесла, по своему обыкновению, очень прямолинейно. Надо сказать, что дядя Джордж и извинения были для Теда концептами в корне различными, даже, он бы сказал, противоречащими друг другу – сколько он себя помнил, самому рыжему и самому наглому из всех Уизли всегда больше нравилось издеваться над его радужно переливающимися волосами, нежели даже хвалить его за что-то. Пусть он никогда и не подтрунивал очень жестоко, но извинения... Нет, мир Тедди Люпина рушился слишком стремительно. Того и гляди, он сейчас с Вик начнет обниматься на радостях.
- Вик, ты же не шутишь?
- Да не шучу я! Он мне так и сказал, что хочет из-ви-нить-ся, - уверенно проговорила Вик, для большей убедительности тряся светлой челкой. С сомнением поглядев на нее и на зазеленевшие пряди своей челки, Тед вздохнул и еще раз взвесил все "за" и "против" возвращения в крестно-отчий дом. Выводы были неутешительными для его гордости: возвращаться было надо. Отчасти из-за того, что хотелось уже просто поговорить даже с Гарри, таким теплым, заботливым, спокойным и располагающим к себе – настоящим крестным, а отчасти...
Да, даже Виктуар он не рассказал всей правды о том, как его кинул последний ухажер. Пресловутый Актеон, что прежде так манил его своей глянцевой внешностью и обаянием, оказался тем еще подлецом и ублюдком, и, когда Тед и его задница ему надоели, холеный и обласканный начальством блондин предпочел просто устроить клерку обструкцию, а затем и вытурить его с работы – как он выразился в своей сухой записке, присланной, опять же, с крайне ухоженным филином, "чтобы больше не путался под ногами". Да еще и дату выбрал, подлец такой, ровно 14...
В общем-то, рассказывать о подобном фиаско Тедди и не требовалось – гордость и так была ущемлена, - но вот вопрос с потерянной работой нужно было как-то решать. Хотя бы материально – перехватить у крестного несколько галеонов было для него не то чтобы обычным, но не столь постыдным делом, как просить рекомендацию в департамент Министерства. Сейчас же Теду еще и неожиданно подфартило: раз дядюшка Джордж собирался перед ним, по словам Вик, из-ви-нить-ся, то, может быть, у него бы нашлась вакансия какого-нибудь младшего секретаря в самом захудалом магазинчике сети? От безысходности Тед был готов забыть о своем профильном образовании юриста и о долгой и успешной – до Актеона – работе в регулировании воздушного движения. Да, определенно, с дядюшкой Джо стоило переговорить.
Решительно тряхнув полосатой зелено-фиолетовой челкой, он поднялся:
- Хорошо. Идем, - он взял девушку за руку. - А то не успеем увидеть полет свиней.
Intermission: Theodore Remus Lupin and Scorpius Hyperion Malfoy. Year 2023, Scorpie's 16th Birthday.Intermission: Theodore Remus Lupin and Scorpius Hyperion Malfoy. Year 2023, Scorpie's 16th Birthday.
Тедди смотрит на коробку в своей руке и колеблется. Ему свойственно быть неуверенным, но в этот раз все как-то серьезно: такой "подарок" ему дарить никогда не приходилось. И слава Мерлину, если больше не придется.
Он кладет коробку под кровать и молча выходит из спальни пятикурсника Скорпиуса Малфоя. Тедди знает, что Малфой - его троюродный кузен, и от этого ему еще более тошно. Утянувший у крестного мантию-невидимку на пару дней, он прячется под лестницей и ждет. Да, как он и ожидал - тихий вскрик, словно ощутимая волна паники и стыда, звук разбиваемого стекла...
Тедди плюет на безопасность и несется в спальню, открывает дверь.
У Скорпиуса - красивые руки. Были. Сейчас они залиты кровью, а на левой ладони - волдырь от ожога.
Тедди плевать, он опускается на колени и берет в руки ладонь, бережно произносит заклинание и отрывает полосу от своей рубашки под мантией, заматывая руки Скорпи.
- К-к-кто ты? - заикаясь, спрашивает Малфой ту страшную пустоту.
Тедди отходит назад, унося еще одним заклинанием осколки издевательской секс-игрушки. Он только обещает:
- Мы познакомимся ближе. Но при лучших обстоятельствах.
Sketch 8. Scorpius Hyperion Malfoy. Year 2024, eve of Scorpie's 17th birthday.Sketch 8. Scorpius Hyperion Malfoy. Year 2024, eve of Scorpie's 17th birthday.
В этом году Скорпи сидит на кровати и смотрит на свое отражение в красивом обрамленном зеркале – подарке от мамы, который та вручила ему нарочно заранее, в воскресенье, чтобы сын мог успеть наиграться с подарком до начала учебной недели. Зеркало на самом деле зачаровано – оно может показать тебе не только то, как ты выглядишь сейчас, но еще и то, что делает человек, на которого наложены Чары. Как правило, такие покупают молодые мамы, которым нужно следить за маленькими детьми (у таких, как правило, связь зеркал односторонняя), или безнадежные романтики, которые никак не могут надышаться своими возлюбленными и наблюдают за ними (у этих, естественно, зеркала двойные). Для Скорпи, впрочем, мама придумала кое-что другое – его зеркало может демонстрировать сразу нескольких людей, и все они – профессора Магических Университетов по всему миру. У Скорпиуса Гипериона Малфоя очень неплохие шансы попасть в любое из этих учебных заведений, причем на это даже не влияет его фамилия – все больше его собственные успехи в учебе, отличные познания в собственно методологии изысканий и практической работы, ну и, конечно, желание побыть студентом и оттянуть вхождение в свою взрослую жизнь еще ненадолго (“Поверь мне, мальчик мой, одно лишь желание что-либо не делать зачастую может сдвинуть горы подальше от места, где это сделать необходимо”, сказал ему как-то раз Люциус, и тогда мальчик поразился мудрости деда в который раз в жизни).
Подарок мамин был замечательным – настроив зеркало на показ во время перерывов в занятиях в Хогвартсе и еще по вечерам, когда шли занятия в Университете Восточной Европы, Скорпи успешно опробовал зеркало в первый же день и даже не забыл достать его из сумки во время перерыва, таким образом просмотрев крайне информативную – но и сложную – лекцию по Арифмантическому Анализу. Двойную же пользу от того, что такая связь с внешним миром была увлекательной и полезной для его будущей карьеры, он оценил за ужином, когда его, по-прежнему упрямо сидящего не у самого края стола, попытались спихнуть какие-то довольно нахальные первокурсники. Скорпи, репутация которого на факультете продолжала страдать – в основном из-за ненавистных ему игр с довольно опытно разыгранным подхалимажем вначале, списыванием домашних в середине и прилюдным унижением в конце, а также из-за извечно ставящих ему палки во все возможные колеса Поттеров-Уизли – даже не задумался о том, что делает, когда одним коротким заклинанием отогнал надоедливых (как ему показалось) “мух” и свалил их на пол вместо себя. Машинальность действия объяснялась просто – в этот момент Скорпиус Гиперион был крайне занят осмыслением концепта волнообразного движения кончика палочки при вербализации сложных Чар путем сложения основ из разных языков, например, греческого и латыни. Профессор вел занятие именно на такой смеси языков, и даже несмотря на то, что латынь Скорпи давалась легко, а греческий ему настоятельно когда-то посоветовал выучить Драко, лекция все равно понималась с большим трудом. Собственно, именно из-за этого к нему, кажется, и начали приставать – он, поглощенный перенаправленным в уши звуковым сопровождением лекции (спасибо чарам Астории), казался слишком спокойным и уравновешенным. Да и был он таким, на самом-то деле – очнулся ведь только тогда, когда префект школы подошел разобраться, в чем причина шума.
Кажется, этот год обещал быть удачным: Скорпиусу не назначили отработки за эту его выходку, хотя первокурсников тоже не стали ругать, сочтя это слишком мелким событием. Правда, старший брат одного из них, заносчивый ловец слизеринской квиддичной команды, все же шепнул Скорпи откровенно оскорбительную угрозу, выходя из-за стола: “Ну только попадись в душевых, Малфой, болеть задница будет долго. Или ты этого и дожидаешься, м, подстилочка?”
А Скорпиус только вздохнул: ему еще предстояло завтра, зажмурившись, открывать очередную коробку в куче семейных. Одна из них просто обязана была быть той, неправильной, и в этом году, как он чувствовал, страшная пустота не должна была внезапно обретать теплоты в голосе и немного интригующих ноток. У пустоты не должно было быть яркой фиолетовой пряди волос, внезапно мелькнувшей в воздухе. И, как подозревал он по запаху пороха, исходившего от младшего Поттера, пустота в этом году должна была быть очень горячей, но далеко не в том смысле, в каком он бы хотел: пахнущих мускусом обрывков рубашек ему больше не достанется, да и не хотелось ему рубашек уже.
Именно поэтому, пожалуй, угрозу уязвленного ловца он не воспринял всерьез. И как же он ошибался...
Sketch 9. Theodore Remus Lupin and Scorpius Hyperion Malfoy. Year 2024, midnight of Scorpie's 17th birthday.Sketch 9. Theodore Remus Lupin and Scorpius Hyperion Malfoy. Year 2024, midnight of Scorpie's 17th birthday.
“Трансгрессировал без лицензии в Лондон, едва только добравшись до края купола над замком. Купил выпивки и нещадно надрался Огневиски в маленькой забегаловке “Полосатый тритон”. Содрал с себя слизеринский галстук, рубашку и едва не снял штаны, исполняя похабный стриптиз на столе”, - примерно так Скорпи хотел бы видеть запись в своем дневнике за этот день. День, когда ему подарили такой подарок, не должен был начинаться иначе, этот его совершеннолетний день обязан был быть именно таким, соответствующим чуть более раннему подарку от Поттер-Уизли, чем следовало бы...
К сожалению, не все желания Скорпиуса Гипериона сбывались. Вернее даже было бы сказать, что не сбывались почти никакие, но надо отдать должное Драко и Астории – слово “почти” в этом все же занимало свое почетное место. Наверное, именно из-за этого “почти” Скорпиус позволил себе нарушить правила школы и воспользоваться камином в Комнате для Гостей, чтобы добраться до Лондона. Вывалившись в какой-то забегаловке – это уже потом он узнал, что грязное, заплеванное местечко, где пахнет прокисшей рыбой и плохим усладэлем, называется “Полосатый тритон”, а полоски на вывеске в форме этого самого земноводного на самом деле просто полоски для ловли мух, - Скорпи стремглав помчался из ужасного места долой, а оказавшись на улице, внезапно понял, что школьника в хогвартской форме на Диагон-аллее узнает всякий. Тут же сдернув слизеринский галстук и сунув его в карман впопыхах натянутых брюк, он с удивлением вынул оттуда же обрывок какой-то ткани – им оказался лоскут, который дала пустота. Из уже порядком заплаканных глаз Скорпи выкатилась еще одна слезинка: возможно, тот, кто скрывался под невидимой защитой, смог бы защитить его сегодня? Ведь не говорят же так тепло с незнакомцами просто так?
К горлу вновь подбирался противный комок, и нужно было быстрее уходить из неблагополучного района ближе куда-нибудь к нормальным заведениям типа Фортескью. Деньги у Скорпи были всегда, но то, что было заполночь, а он только-только формально стал совершеннолетним, не прибавляло ему оптимизма. Раздосадованный, он побрел по улице медленнее, чем намеревался сначала, пытаясь не привлекать внимания и закатывая по пути рукава своей рубашки. А затем его осенила идея.
Взяв давешний лоскут в руки, он затянул его зубами на своем плече, придавая ткани неряшливый мятый вид и даже брызгая на нее неизвестным ему напитком из оставленного кем-то на обочине стакана. Рана получилась весьма правдоподобной, и теперь придумать легенду не составило труда, а посему появиться в “Дырявом котле” он мог совершенно спокойно – вот только туда его не очень-то и тянуло. В задумчивости Скорпи прислонился к стене дома, позволяя толпе (даже ночью посреди недели Диагон-аллея шумела и искрилась огнями над сновавшими туда-сюда группами людей) обтекать себя плавно и неспешно. Он скользил взглядом по проходившим мимо молодым ведьмочкам, вероятно, решившим провести вечер в кофейне и теперь возвращавшимся домой; по парочкам, гулявшим на свидании и увлеченно обсуждавшим что-то друг с другом; по чем-то похожим на них парням, что не стеснялись держаться за руки, но явно бывшим просто друзьями – хоть и геями, это внутренний радар Скорпи определял на раз. Он немного разочарованно сжимал свое плечо согласно легенде, но никто так и не подходил и не спрашивал, что юный блондин делает так поздно ночью на аллее, почему у него перевязана рука, или почему он выглядит заплаканным.
А потом он увидел фиолетовую прядь точь-в-точь такого же оттенка, что и в прошлом году. Прядь принадлежала рослому парню, который направлялся в его сторону с озабоченным видом. Ему же принадлежал и голос. Тот самый.
- Что-то случилось?
Тед изо всех сил старался казаться равнодушным. Он отлично помнил этого парня – Скорпиуса Гипериона Малфоя. Того самого, которого он не хотел разыгрывать, которого он разыграл так хреново, так что семья так и не простила ему малодушия по отношения “к неприятелю”. Того самого, в которого Тед – прямо скажем – влюбился еще тогда, когда перевязывал рану на руке. Он не знал, помнил ли Скорпиус тот случай, был ли он сейчас настроен враждебно против всех членов клана Поттеров, и что вообще Скорпиус – все еще студент, по расчетам Тедди, - делал сейчас на Диагон-аллее, но он знал, что беспокоиться о парне он беспокоился очень сильно.
- Ничего, - хрипло и почему-то жалобно ответил Скорпи. - С рукой – ничего.
Он не был идиотом и знал, кто перед ним. В смысле, он знал теперь, что пустота под невидимкой выглядела не просто привлекательно, а маняще, что парень этот точно-преточно был в нем заинтересован (а как бы он иначе узрел Скорпи в толпе и подошел?), что Скорпи отчаянно хотелось повиснуть на шее у этого парня и поплакать ему в плечо, просто потому что он вообще первый во время хогвартской жизни проявил хоть какое-то уважение к личному пространству Скорпи.
- А с чем случилось? - непонимающе уставился на него парень и почему-то дернул за узелок на повязке. Тот развязался и обнажил белоснежную рубашку, а незнакомец поймал лоскут и почему-то уставился на ткань, как баран на новые ворота, поспешно уточняя. - Это я понимаю, что с рукой ничего, в смысле, теперь.
Скорпи неожиданно хихикнул: у незнакомца были явные проблемы с речью. Правда, смех получился нервным, и он поспешил отвести взгляд. Уточнение последовало и с его стороны тоже:
- Это твое, кстати, - замялся он. - Только я не знаю, кто ты.
Тед растерялся. Представиться – значило потерять инкогнито, не сказать – значило уйти, ведь кому захочется общаться и сближаться с тем, чьего имени даже не знаешь... Решение, тем не менее, он принял быстро.
- Я Тед, - помолчав, он добавил. - Спасибо.
Забрав лоскут, он поднял глаза и тихо спросил:
- Хочешь пойти ко мне? Я живу в этом доме.
Он жил в этом доме. Скорпи проклял себя и свою самонадеянность: он просто здесь жил, а не был так уж в нем заинтересован, хотя и краснел сейчас очень красиво и обнадеживающе для Малфоя. Да и потом, его же пригласили войти. И плевать было на учебную неделю...
- Хочу.
Они вошли в дом вместе, потеснились даже на узкой лестнице, все три этажа шли бок о бок, почти потираясь друг о друга бедрами. Тед еще раз отметил, какие красивые у Скорпи руки, и как они идут этим старинным – к слову, очень ветхим и шатким – перилам, а Скорпиус с интересом смотрел на нежно зарозовевшие пряди волос Люпина.
Дверь в квартиру тихо отворилась, и легкий запах пыли позволил Скорпи оценить масштабы холостячества Теда. Квартира выглядела пустовато и немного “паутинно” - Скорпи приучил себя к большему уюту даже в пределах своей кровати в Хогвартсе, но не время сейчас было критиковать образ жизни парня, которого он, по сути, даже не знал.
- А зачем мы пришли? - поинтересовался он как бы невзначай.
- Не знаю. Чай попить, - растерялся Тед – интересно, а он целиком Теодор? А кто его может называть “Тедди”, как мишку? - и почему-то провел рукой по волосам, затем глядя на ладонь и, вероятно, надеясь увидеть на ней оставшийся след для определения цветовой гаммы шевелюры. Скорпи хихикнул и решил над ним сжалиться.
- Зеленые. Очень зеленые.
Тед мрачно посмотрел на него и почему-то театрально вздохнул:
- Ну вот, ты знаешь мой секрет – я зеленею, когда вру. А я сейчас вру, потому что я знаю, чем хочу заняться.
- М-м-м... и чем же? - нет, Скорпиус Гиперион не был дураком, отнюдь. И бабочек он тоже не ел и не выделял после, он вполне себе отдавал отчет в том, что два здоровых гомосексуала могут делать друг с другом в квартире, где никого, кроме них, нет. Тем более если время заполночь.
- Узнать, что они с тобой в этом году сделали.
Ан нет, вот этого Скорпи не ожидал, и посему плюхнулся на кресло, к которому Тед его словно бы исподволь подвел. Сумрачно посмотрев на собеседника, он шмыгнул носом:
- А ты откуда знаешь?
- Я... - Тед поколебался, но решил все же ответить в своей манере – то бишь прямо, наобум и абсолютно без раздумий о последствиях. - Я в прошлом году должен был тебя разыграть, но в последний момент решил передумать. Смалодушничал только и помог постфактум.
Скорпи этот парень не переставал удивлять. Сначала он изумил его тем, что ему реально, оказывается, было не все равно, к тому же он еще и дату помнил их случайного рандеву – теперь выяснялось, что у него из всех Поттер-Уизли, оказывается, еще и наличествовала совесть где-то в закромах. Определенно, к его безумно импонирующей Скорпиусу оболочке прилагались еще доброе сердце и сносный ум, и для Скорпиуса, который, вычитав очередное умное слово, сообщил как-то раз Валериусу, что он сапиосексуал, лучшей награды и быть не могло. И обижаться на всю эту историю можно было тоже потом.
- А... понятно, - лаконично кивнул Скорпи. - А в этом году они меня почти изнасиловали. Не сами, попросили одного... - он чуть поморщился, но все же тряхнул челкой, бравируя словом “почти” в своем невинном описании того, что слизеринский любитель гоняться за снитчем сделал с ним на самом деле, поймав в коридоре, выкрутив руки, прижав к стене и сдернув брюки... Скорпи сглотнул, вспоминая, как омерзительно было чувствовать чужие пальцы где-то там, слишком глубоко в интимном личном пространстве, и как он исхитрился вывернуться и все же бежать, а по пути бросая одну из юношеских еще наград от Поттеров под ноги преследователю. Самому ему отчаянно хотелось сейчас пойти в душ, но не здесь же проситься было...
За всеми этими воспоминаниями он даже не заметил, как Тед прошел к большому шкафу-комоду во всю стену (на ум Скорпи при первом взгляде на этот комод пришла ассоциация с детской книжкой про Пиппи Длинныйчулок), достал из него большое полотенце, а из барного отделения – маленькую бутылочку Огневиски, налил напиток в стакан и молча протянул Скорпиусу, лишь через минуту разрождаясь пояснением:
- Огневиски выпить, желательно залпом. Не знаю, можно тебе уже или нет, но нужно – точно. Потом берешь полотенце, идешь в ванную, молча моешься как угодно жестко и возвращаешься сюда. Я домогаться не собираюсь, поэтому полотенца вокруг бедер будет достаточно, но можешь и целиком завернуться, увеличить, надеюсь, сможешь, - он сел в соседнее кресло. - Переночуешь здесь, ладно?
А Скорпиус ошалело потряс головой.
Нет, его что, правда, поняли?..
-
-
10.09.2012 в 23:50-
-
10.09.2012 в 23:53А Скорпи жалеть не надо, Скорпи еще всем покажет и задаст
-
-
10.09.2012 в 23:59-
-
11.09.2012 в 01:22-
-
12.09.2012 в 20:55-
-
12.09.2012 в 22:38-
-
15.09.2012 в 09:58-
-
15.09.2012 в 17:07