Remembering speechlessly we seek the great forgotten language, the lost lane-end into heaven, a stone, a leaf, an unfound door.
Ну вот, я опять запарываю все со сроками по Pranking Him Out. ._. Вдохновение почему-то пришло нежданно-негаданно, и совсем с другой стороны - накропалось начало для фанфика RPS.
Надо сказать, RPS я пишу очень редко, а уж по российским реалиям - и того реже. Но здесь очень как-то получилось спонтанно, а персонажи так и сами начали собой рулить. Думаю, этот закончится быстрее, чем теддискорп, но кто их знает.
В общем, вот.
А сыграй "Турецкий марш"?
Фандом: РПС, КВН
Автор: Megumi
Рейтинг: R
Пейринг: Михаил Башкатов/Иван Абрамов
Жанр: юмор, романс
Направленность: слэш
Предупреждения: есть немного нецензурщины и хорошая НЦа (по крайней мере, она планируется)
Содержание: Ваня купался в море и даже не заметил, что сзади к нему подплыла акула. Акула шоу-бизнеса по
имени Миша Башкатов – ну, тот самый, из команды "Максимум", который еще в "Даешь молодежь".
От автора: если это случайно каким-то образом попадется на глаза собственно самим участникам фанфика — ради Б-га, простите, я просто ради собственного удовольствия, мимокрокодил, и вообще это все так, баловство сплошное.
Глава 1.Летний Сочи — это прекрасно. Это чурчхела (ага, та самая, которой альбатроса сбивали), солнце (которое утомляет Галустяна и Ко), шашлык, абрикосы, запах арбузов, Черное Море, концертный зал... так, все, о КВНе договорились забыть на две недели до начала подготовки к фестивалю. Сейчас они на отдыхе. Дипломаты на отдыхе в Сочи — абсурд, конечно. Ваня Абрамов, например, как хороший воспитанный мальчик из МГИМО в Сочи на отдыхе, конечно, до этого не был, но должен был признать — было неплохо, особенно когда Чукаров со Скоком ушли и оставили его одного на пляже. Даше они попросили не говорить, что ушли в бар, да Ване и не особо хотелось — уж крутой нрав Дарьи Скок вне сцены он знал. Именно поэтому, когда девушка появилась на пляже в одном купальнике и кокетливо спросила, идет ли ей, вертясь и крутя попой, он только пожал плечами и посоветовал спросить у Артема, усиленно изображая неведение по поводу местонахождения оного. И вообще, Даша сама должна была знать, где Артем шляется. Муж все-таки.
"Объелся груш", - мысленно продолжил Абрамов, который врал всем напропалую о своей невесте, а на деле уже полгода изнывал от того, что хотел нежности. И не просто нежности, а вот такой, когда сидеть на диване, смотреть какую-нибудь комедию, ластиться и щекотать, а потом смеяться и пародировать смех любимого.
Ну да, любимого, а что тут в принципе такого? Ваня как-то не слишком стеснялся того, что во всех отношениях перспективный жених, талантливый актер и студент престижного московского вуза как-то больше сох по парням, чем по девушкам. Собственно, в сценической тусовке это бы прокатило и сыграло на руку, но в КВНе уже хватало подобных экземпляров — начиная со своего, родного Чукарова, которого усердно сватали Скоку в любовники все фанатки, кому было не лень разводить последнего с Дашей, и заканчивая легендарным "Гудком" с его извечной трубочкой и мятой в стакане водки.
"Так, Ваня, все. Закооооончили думать про КВН, начали думать про отдых. Вон, смотри, море манит, теплое-ласковое, иди купайся. И не надо так тому парню на задницу пялиться, он спортсмен, видно же", начал плавно уговаривать себя Абрамов, ненавязчиво подталкивая себя к кромке воды. Боязливо потрогал воду ногой и с досадой понял, что она как раз такая, как надо — чуть прохладная, приятная, самое то на жаре. Не чета Красному морю, что нагревалось обычно так сильно, что ты сам начинал чувствовать себя ломтиком картошки в борще.
Войдя в воду и поплыв подальше от берега, Ваня медленно начал расслабляться и забывать, наконец, обо всех тех надоедливых капитанских делах, что так забивали голову обычно в Москве. И заодно — о том, что он, по сути, всегда был один. Парочки, резвившиеся у берега и обливавшие друг друга почем зря, он оставил за спиной, и теперь просто лег на спину.
- Я на солнышке лежу, - промурчал он самому себе, настойчиво внушая думы только о хорошем.
- И на солнышко гляжу, - буркнул кто-то, выныривая из-под воды и хватая его за ногу. У кого-то была сильная ладонь, волосатые ноги и очень много самомнения — по крайней мере, надпись "THE BEST" во всю ширину задницы на плавках красноречиво свидетельствовала именно об этом.
- Мамочки! - взвизгнул Абрамов, пытаясь высвободиться и уходя под воду. Вынырнув и убрав с глаз мокрые пряди волос, он посмотрел на схватившего его хищника внимательнее.
- Не, маму потом будешь звать, - хмыкнул неведомый зверь. - Меня как-то по-другому звали, дай подумать... а, точно. Миша, - с этими словами он протянул Ване лапу... то есть руку.
- Тьфу ты. Башкатов, напугал! - Ваня начал отфыркиваться, но руку пожал. - Какого ты вообще так выныриваешь?
- А ты какого так далеко на мою территорию заплываешь?
- Твою?.. - Ваня аж обомлел от такой наглости. - Море общее!
- Но именно этот участок — мой. Я его два дня назад застолбил. Отсюда смотри, как можно на девочек красивых смотреть! - Башкатов широким жестом обвел весь пляж, который при хорошем зрении и правда бы просматривался, как на ладони.
У Вани, правда, этого зрения не было, и видел он из рук вон плохо. На берегу он носил линзы, конечно, но в море лезть в них — сущее самоубийство. Глаза болят, будто песка насыпали, да и в принципе это неприятно — купаться в чем-то, кроме плавок.
Башкатов тем временем ухмыльнулся:
- Что, крот, не видишь?
- Не вижу, - честно признался Ваня. - Линзы на берегу остались, а очки в отеле.
Башкатов хмыкнул что-то неопределенное, а затем зачем-то нырнул. Впрочем, уже в следующий момент Ваня понял, зачем: за ногу его с силой дернули, и звезда "Даешь, молодежь" заставил-таки хорошего мальчика из дипломатической семьи уйти под воду.
Когда Ваня через пару минут вынырнул, он обозрел ржущего Башкатова и резюмировал:
- Детский сад, блин. Тебе лет-то сколько?
- Мне? - Миша сделал вид, что задумался. - Мне мно-о-ого... мое триумфальное появление на свет не помнит даже Мафусаил.
- Ух ты, - проворчал Абрамов. - Даже библейские имена знаешь, куда бы деться...
- А я не такой уж и необразованный, между прочим, - обиделся "Башка". - Что, думаешь, за МГИМО выступаешь, так сразу самый умный, что ли? Я вон, может, даже Колчина по уровню интеллекта превосхожу.
Абрамов вновь хмыкнул что-то неопределенное. О том, что у Башкатова и впрямь башка варила на совесть, он был в курсе: иначе тот бы не стал хорошим актером, Ваня в этом был уверен как неплохой и работающий над собой пародист. Правда, еще Абрамов был уверен в том, что парочка подобных трюков с дерганием за ногу — и он бы окончательно разуверился в возрасте старшего товарища.
А еще Ваня старательно пытался отвести взгляд от накачанного, но не перекачанного торса Миши, от его смуглой кожи и ну очень смазливого лица. "Вот же ж зараза такая, как только выловил?.. И вообще, что он тут делает?"
- Миш, а ты чего вообще в Сочи-то делаешь? - светским тоном озвучил последнюю мысль Ваня.
- Я? Ну как что — от Бурковского отдыхаю, от работы. Тут же вообще париться ни о чем не надо, и еще меня узнают и скидки дают, - заговорщически улыбнулся телезвездища.
- А-а-а... А Бурковский что, тебя сильно достает? - приподнял брови Ваня: о таких близких и тесных отношениях двух капитанов "максов" он не знал.
- Ну как сильно, - зевнул Миша и лег на спину. - Его достает, что я с телочками общаюсь и смотрю на них...
Ваня посмотрел на него изумленно. Нет, он подозревал, конечно, но настолько тесные отношения...
- ...говорит, работе это мешает, - закончил Миша и посмотрел на Абрамова с ухмылкой. - А ты что подумал?
- А я... да ничего. Думал, может... - у Вани редко когда язык отсыхал настолько, чтобы не найтись с метким ответом. А здесь нервный смешок — и все. Кажется, Башкатов все-таки был обаятельным.
- Что, ревнует? - Миша заржал. - Не, он как Данила — метросексуал, не более.
Тонкий ум Абрамова заметил очевидный намек Башкатова на то, что тот не упомянул, что он тоже "как Герман". Перебирая в уме те моменты, когда он случайно вылавливал на экране телевизора "Даешь молодежь", те многочисленные намеки, которые персонажи Башкатова кидали несчетным же амплуа Бурковского... Сложить два и два было несложно даже ему, гуманитарию. Впрочем, открыто пока ничего сказано не было, да и возвращаться на берег уже было пора: солнце припекало не по-детски. А Ваня, к слову, обгорал почти моментально.
- Ну я это... поплыву, - он неопределенно махнул рукой и осторожно стал отплывать в сторону берега, следя за Мишей вполглаза, чтобы тот случайно не повторил трюк с утоплением невинных младенцев. Тот, впрочем, кажется, задремал: по крайней мере, лежал он на воде очень умиротворенно.
Тем же вечером в номере отеля "Рэдиссон-Лазурная".
- Дани-и-и-ила, - протянул "капризно" в трубку Башкатов.
- Тьфу ты, Мих, заканчивай, - чертыхнулся Бурковский. - Чего тебе? Сам же сказал не звонить, пока в отпуске.
- Да ничего, брателло, - фыркнул Миша. - Поболтать захотелось.
- И о чем? - скептически поинтересовался Андрей, мысленно уже готовясь к обычному для их тандема ответу.
- О любви, о чем, - вздохнул Башка и лег на кровати удобнее. - Андрюх, я, кажется, втрескался.
- Кто бы сомневался, - Бурковский заржал. - Ты мне звонишь так с периодичностью в три недели. Причем почему-то всегда в два ночи.
- Да ну тебя. Я правда втрескался. По уши.
- И в кого? Ну не в меня же, Башка, - кажется, Андрей и правда не верил в серьезность происходящего. А Миша перед ответом все-таки помолчал, выдерживая драматическую паузу для пущего саспенса.
- В Абрамова.
- О-о-о-ой, - кажется, Миша услышал, что Бурковский таки грохнулся со своего стула. - Так, выкладывай. Этого я точно не ожидал.
- Ну Абрамов. Губерниев который... из МГИМО-шной команды.
- Да понял я. С чего вдруг?
- Да ни с чего. Увидел его в море, подплыл, какую-то хрень начал нести ему, что это моя точка, что телочек удобно отсматривать. Слушай, он так краснел там, когда я про телок плел, что у меня гейдар начал орать на всю Ивановскую.
- К делу, товарищ, ближе к делу.
- Ну, в общем, я просто смотрел на него, как он краснел... и еще он щурится, прикинь. Линзы в море не надевает и нихрена не видит, щурится. И при этом нос морщит, знаешь, ну, как собака... только это выглядит не смешно. Блин, Андрюх, я точно, кажется, того...
- Лямур, мон шер, - насмешливо фыркнул Бурковский. - Но что тебе мешает попробовать-то?
- Да не знаю я, как к нему подобраться! Ну сам подумай, я ж с ним не контачил никогда особо, не знаю его толком... пересекались так, пару раз, и вообще... я сейчас-то в Москве живу, а вообще томская лимита. Он же воспитанный еврейский мальчик из дипломатической семьи.
- Иди ты в баню, Башкатов, - разозлился Андрей. - Ты мужик или кто?
- Мужик. Но не с цветами же, блядь, идти к нему в номер.
- Не с цветами. Но выловить на улице где-нибудь можно, - вздохнул Андрей: так проходили почти все их разговоры о девушках Андрея и парнях Башкатова. Когда нужно было советовать одному, второй всегда был экспертом, но все эти знания улетучивались мгновенно, когда в ситуации-пердимонокле оказывался этот самый второй.
- А... ну... я попробую. А еще, Андрюх, я тут у ребят поспрашивал — он на рояле, оказывается, играет, прикинь. Хорошо играет.
- Значит, нашел-таки принца, - вздохнул Бурковский, знавший, что у Башкатова, который в машине всегда слушал исключительно Рахманинова и еще какую-то классическую фиготень, была исключительная слабость к парням-пианистам с их сильными и длинными пальцами. - Удачи, дон Жуан недоделанный...
- Спасибо, - искренне и прочувствованно отозвался Башкатов и, вздохнув, лег на кровать, глядя в потолок. Номер был огромным: он опять не стал морочиться и сказал просто "самый дорогой, плачу авансом"... а на кровати и лежать было не с кем.
Нет, естественно, даже самому себе он в этой одинокости не признавался, но плохо ему от этого становилось. Тем более что перед глазами упорно маячила задница плывущего в море Абрамова. Обтянутая синими спидо задница. Красивая, к слову.
На этой оптимистической ноте Башкатов и сдался, запуская руку в шорты.
Надо сказать, RPS я пишу очень редко, а уж по российским реалиям - и того реже. Но здесь очень как-то получилось спонтанно, а персонажи так и сами начали собой рулить. Думаю, этот закончится быстрее, чем теддискорп, но кто их знает.
В общем, вот.
А сыграй "Турецкий марш"?
Фандом: РПС, КВН
Автор: Megumi
Рейтинг: R
Пейринг: Михаил Башкатов/Иван Абрамов
Жанр: юмор, романс
Направленность: слэш
Предупреждения: есть немного нецензурщины и хорошая НЦа (по крайней мере, она планируется)
Содержание: Ваня купался в море и даже не заметил, что сзади к нему подплыла акула. Акула шоу-бизнеса по
имени Миша Башкатов – ну, тот самый, из команды "Максимум", который еще в "Даешь молодежь".
От автора: если это случайно каким-то образом попадется на глаза собственно самим участникам фанфика — ради Б-га, простите, я просто ради собственного удовольствия, мимокрокодил, и вообще это все так, баловство сплошное.
Глава 1.Летний Сочи — это прекрасно. Это чурчхела (ага, та самая, которой альбатроса сбивали), солнце (которое утомляет Галустяна и Ко), шашлык, абрикосы, запах арбузов, Черное Море, концертный зал... так, все, о КВНе договорились забыть на две недели до начала подготовки к фестивалю. Сейчас они на отдыхе. Дипломаты на отдыхе в Сочи — абсурд, конечно. Ваня Абрамов, например, как хороший воспитанный мальчик из МГИМО в Сочи на отдыхе, конечно, до этого не был, но должен был признать — было неплохо, особенно когда Чукаров со Скоком ушли и оставили его одного на пляже. Даше они попросили не говорить, что ушли в бар, да Ване и не особо хотелось — уж крутой нрав Дарьи Скок вне сцены он знал. Именно поэтому, когда девушка появилась на пляже в одном купальнике и кокетливо спросила, идет ли ей, вертясь и крутя попой, он только пожал плечами и посоветовал спросить у Артема, усиленно изображая неведение по поводу местонахождения оного. И вообще, Даша сама должна была знать, где Артем шляется. Муж все-таки.
"Объелся груш", - мысленно продолжил Абрамов, который врал всем напропалую о своей невесте, а на деле уже полгода изнывал от того, что хотел нежности. И не просто нежности, а вот такой, когда сидеть на диване, смотреть какую-нибудь комедию, ластиться и щекотать, а потом смеяться и пародировать смех любимого.
Ну да, любимого, а что тут в принципе такого? Ваня как-то не слишком стеснялся того, что во всех отношениях перспективный жених, талантливый актер и студент престижного московского вуза как-то больше сох по парням, чем по девушкам. Собственно, в сценической тусовке это бы прокатило и сыграло на руку, но в КВНе уже хватало подобных экземпляров — начиная со своего, родного Чукарова, которого усердно сватали Скоку в любовники все фанатки, кому было не лень разводить последнего с Дашей, и заканчивая легендарным "Гудком" с его извечной трубочкой и мятой в стакане водки.
"Так, Ваня, все. Закооооончили думать про КВН, начали думать про отдых. Вон, смотри, море манит, теплое-ласковое, иди купайся. И не надо так тому парню на задницу пялиться, он спортсмен, видно же", начал плавно уговаривать себя Абрамов, ненавязчиво подталкивая себя к кромке воды. Боязливо потрогал воду ногой и с досадой понял, что она как раз такая, как надо — чуть прохладная, приятная, самое то на жаре. Не чета Красному морю, что нагревалось обычно так сильно, что ты сам начинал чувствовать себя ломтиком картошки в борще.
Войдя в воду и поплыв подальше от берега, Ваня медленно начал расслабляться и забывать, наконец, обо всех тех надоедливых капитанских делах, что так забивали голову обычно в Москве. И заодно — о том, что он, по сути, всегда был один. Парочки, резвившиеся у берега и обливавшие друг друга почем зря, он оставил за спиной, и теперь просто лег на спину.
- Я на солнышке лежу, - промурчал он самому себе, настойчиво внушая думы только о хорошем.
- И на солнышко гляжу, - буркнул кто-то, выныривая из-под воды и хватая его за ногу. У кого-то была сильная ладонь, волосатые ноги и очень много самомнения — по крайней мере, надпись "THE BEST" во всю ширину задницы на плавках красноречиво свидетельствовала именно об этом.
- Мамочки! - взвизгнул Абрамов, пытаясь высвободиться и уходя под воду. Вынырнув и убрав с глаз мокрые пряди волос, он посмотрел на схватившего его хищника внимательнее.
- Не, маму потом будешь звать, - хмыкнул неведомый зверь. - Меня как-то по-другому звали, дай подумать... а, точно. Миша, - с этими словами он протянул Ване лапу... то есть руку.
- Тьфу ты. Башкатов, напугал! - Ваня начал отфыркиваться, но руку пожал. - Какого ты вообще так выныриваешь?
- А ты какого так далеко на мою территорию заплываешь?
- Твою?.. - Ваня аж обомлел от такой наглости. - Море общее!
- Но именно этот участок — мой. Я его два дня назад застолбил. Отсюда смотри, как можно на девочек красивых смотреть! - Башкатов широким жестом обвел весь пляж, который при хорошем зрении и правда бы просматривался, как на ладони.
У Вани, правда, этого зрения не было, и видел он из рук вон плохо. На берегу он носил линзы, конечно, но в море лезть в них — сущее самоубийство. Глаза болят, будто песка насыпали, да и в принципе это неприятно — купаться в чем-то, кроме плавок.
Башкатов тем временем ухмыльнулся:
- Что, крот, не видишь?
- Не вижу, - честно признался Ваня. - Линзы на берегу остались, а очки в отеле.
Башкатов хмыкнул что-то неопределенное, а затем зачем-то нырнул. Впрочем, уже в следующий момент Ваня понял, зачем: за ногу его с силой дернули, и звезда "Даешь, молодежь" заставил-таки хорошего мальчика из дипломатической семьи уйти под воду.
Когда Ваня через пару минут вынырнул, он обозрел ржущего Башкатова и резюмировал:
- Детский сад, блин. Тебе лет-то сколько?
- Мне? - Миша сделал вид, что задумался. - Мне мно-о-ого... мое триумфальное появление на свет не помнит даже Мафусаил.
- Ух ты, - проворчал Абрамов. - Даже библейские имена знаешь, куда бы деться...
- А я не такой уж и необразованный, между прочим, - обиделся "Башка". - Что, думаешь, за МГИМО выступаешь, так сразу самый умный, что ли? Я вон, может, даже Колчина по уровню интеллекта превосхожу.
Абрамов вновь хмыкнул что-то неопределенное. О том, что у Башкатова и впрямь башка варила на совесть, он был в курсе: иначе тот бы не стал хорошим актером, Ваня в этом был уверен как неплохой и работающий над собой пародист. Правда, еще Абрамов был уверен в том, что парочка подобных трюков с дерганием за ногу — и он бы окончательно разуверился в возрасте старшего товарища.
А еще Ваня старательно пытался отвести взгляд от накачанного, но не перекачанного торса Миши, от его смуглой кожи и ну очень смазливого лица. "Вот же ж зараза такая, как только выловил?.. И вообще, что он тут делает?"
- Миш, а ты чего вообще в Сочи-то делаешь? - светским тоном озвучил последнюю мысль Ваня.
- Я? Ну как что — от Бурковского отдыхаю, от работы. Тут же вообще париться ни о чем не надо, и еще меня узнают и скидки дают, - заговорщически улыбнулся телезвездища.
- А-а-а... А Бурковский что, тебя сильно достает? - приподнял брови Ваня: о таких близких и тесных отношениях двух капитанов "максов" он не знал.
- Ну как сильно, - зевнул Миша и лег на спину. - Его достает, что я с телочками общаюсь и смотрю на них...
Ваня посмотрел на него изумленно. Нет, он подозревал, конечно, но настолько тесные отношения...
- ...говорит, работе это мешает, - закончил Миша и посмотрел на Абрамова с ухмылкой. - А ты что подумал?
- А я... да ничего. Думал, может... - у Вани редко когда язык отсыхал настолько, чтобы не найтись с метким ответом. А здесь нервный смешок — и все. Кажется, Башкатов все-таки был обаятельным.
- Что, ревнует? - Миша заржал. - Не, он как Данила — метросексуал, не более.
Тонкий ум Абрамова заметил очевидный намек Башкатова на то, что тот не упомянул, что он тоже "как Герман". Перебирая в уме те моменты, когда он случайно вылавливал на экране телевизора "Даешь молодежь", те многочисленные намеки, которые персонажи Башкатова кидали несчетным же амплуа Бурковского... Сложить два и два было несложно даже ему, гуманитарию. Впрочем, открыто пока ничего сказано не было, да и возвращаться на берег уже было пора: солнце припекало не по-детски. А Ваня, к слову, обгорал почти моментально.
- Ну я это... поплыву, - он неопределенно махнул рукой и осторожно стал отплывать в сторону берега, следя за Мишей вполглаза, чтобы тот случайно не повторил трюк с утоплением невинных младенцев. Тот, впрочем, кажется, задремал: по крайней мере, лежал он на воде очень умиротворенно.
Тем же вечером в номере отеля "Рэдиссон-Лазурная".
- Дани-и-и-ила, - протянул "капризно" в трубку Башкатов.
- Тьфу ты, Мих, заканчивай, - чертыхнулся Бурковский. - Чего тебе? Сам же сказал не звонить, пока в отпуске.
- Да ничего, брателло, - фыркнул Миша. - Поболтать захотелось.
- И о чем? - скептически поинтересовался Андрей, мысленно уже готовясь к обычному для их тандема ответу.
- О любви, о чем, - вздохнул Башка и лег на кровати удобнее. - Андрюх, я, кажется, втрескался.
- Кто бы сомневался, - Бурковский заржал. - Ты мне звонишь так с периодичностью в три недели. Причем почему-то всегда в два ночи.
- Да ну тебя. Я правда втрескался. По уши.
- И в кого? Ну не в меня же, Башка, - кажется, Андрей и правда не верил в серьезность происходящего. А Миша перед ответом все-таки помолчал, выдерживая драматическую паузу для пущего саспенса.
- В Абрамова.
- О-о-о-ой, - кажется, Миша услышал, что Бурковский таки грохнулся со своего стула. - Так, выкладывай. Этого я точно не ожидал.
- Ну Абрамов. Губерниев который... из МГИМО-шной команды.
- Да понял я. С чего вдруг?
- Да ни с чего. Увидел его в море, подплыл, какую-то хрень начал нести ему, что это моя точка, что телочек удобно отсматривать. Слушай, он так краснел там, когда я про телок плел, что у меня гейдар начал орать на всю Ивановскую.
- К делу, товарищ, ближе к делу.
- Ну, в общем, я просто смотрел на него, как он краснел... и еще он щурится, прикинь. Линзы в море не надевает и нихрена не видит, щурится. И при этом нос морщит, знаешь, ну, как собака... только это выглядит не смешно. Блин, Андрюх, я точно, кажется, того...
- Лямур, мон шер, - насмешливо фыркнул Бурковский. - Но что тебе мешает попробовать-то?
- Да не знаю я, как к нему подобраться! Ну сам подумай, я ж с ним не контачил никогда особо, не знаю его толком... пересекались так, пару раз, и вообще... я сейчас-то в Москве живу, а вообще томская лимита. Он же воспитанный еврейский мальчик из дипломатической семьи.
- Иди ты в баню, Башкатов, - разозлился Андрей. - Ты мужик или кто?
- Мужик. Но не с цветами же, блядь, идти к нему в номер.
- Не с цветами. Но выловить на улице где-нибудь можно, - вздохнул Андрей: так проходили почти все их разговоры о девушках Андрея и парнях Башкатова. Когда нужно было советовать одному, второй всегда был экспертом, но все эти знания улетучивались мгновенно, когда в ситуации-пердимонокле оказывался этот самый второй.
- А... ну... я попробую. А еще, Андрюх, я тут у ребят поспрашивал — он на рояле, оказывается, играет, прикинь. Хорошо играет.
- Значит, нашел-таки принца, - вздохнул Бурковский, знавший, что у Башкатова, который в машине всегда слушал исключительно Рахманинова и еще какую-то классическую фиготень, была исключительная слабость к парням-пианистам с их сильными и длинными пальцами. - Удачи, дон Жуан недоделанный...
- Спасибо, - искренне и прочувствованно отозвался Башкатов и, вздохнув, лег на кровать, глядя в потолок. Номер был огромным: он опять не стал морочиться и сказал просто "самый дорогой, плачу авансом"... а на кровати и лежать было не с кем.
Нет, естественно, даже самому себе он в этой одинокости не признавался, но плохо ему от этого становилось. Тем более что перед глазами упорно маячила задница плывущего в море Абрамова. Обтянутая синими спидо задница. Красивая, к слову.
На этой оптимистической ноте Башкатов и сдался, запуская руку в шорты.
@музыка: Arthur Russel - That's How We Walk on The Moon
@настроение: креатив прет, товарищи